Татьяна Кравченко: «Я была влюблена в Сашу Абдулова…»
Eсли уж и eсть нaрoдныe aртистки — тaк этo oнa. В сaмoм прямoм и нeзaтeйливoм смыслe.
В тoм, чтo вышлa вся из народа. Буквально из соседнего двора. Вот такая простая, сермяжная, громогласная, грубоватая, смешная… Настоящая. Народная! За то и любима. А уж после «Сватов» тем более!
- Татьяна Эдуардовна, ваши «Сваты» ураганом прошлись по телеэкранам, люди спешили домой, чтобы не пропустить серию. Расскажите, что было за кадром?
- Был очень дружный коллектив. С Андреем Яковлевым, режиссером, мы все дни рождения отмечали. Рабочие, осветители накрывали столы, подарки дарили, пели песни. Весь съемочный период — это прекрасное время. Очень надеюсь, что сейчас будем снимать 7-й сезон в Минске, уж очень хочется соединиться всем опять.
Мне в принципе всегда на коллег везло, но тут было просто что-то феерическое. Вот никаких скандалов, выяснений отношений ни по поводу денег, ни по поводу чего-либо еще…
В последний съемочный день накрывали столы в Ялте. Буквально горы раков — Андрей Яковлев и Федя Добронравов их варили. Вообще, так бывает очень редко, чтобы съемки были как праздник. Дай бог, чтобы опять повторилось. Мы все так этого ждем.
«ОЧЕНЬ ДАЖЕ МОГУ БЕЗ МУЖЧИНЫ»
- Вообще, такое впечатление, что вы везучий человек по жизни. Может, талисман, оберег какой-то имеется?
- Да, есть. Причем все случилось очень неожиданно. Как-то я пришла в бассейн, встретила там женщину, которая оказалась моей поклонницей. Она подарила мне японского бумажного журавлика и сказала: «Хотите верьте, хотите нет, но, если вы его о чем-то попросите, он все выполнит».
В Японии это символ здоровья, долголетия и счастья. И он всегда со мной. Когда мне тяжело или растерянность какая-то, я с этим журавликом разговариваю, рассказываю о своих проблемах, и, знаете, он помогает.
- А вы, наверное, для своей дочки счастливый талисман. Ведь выполняете, как слышала, любое ее желание.
- Безусловно. Аня уже взрослая, ей 30. По молодости я ее воспитывала, а сейчас у меня к дочке нет никаких претензий. Это она мне порой подсказывает, в какой программе надо участвовать, в какой нет.
Сейчас я больше нуждаюсь в ней, чем она во мне. Молодые ведь всегда умнее старших, это жизнь. Хотя, кажется, старость должна быть мудрой, а получается все наоборот. И Анечка всегда, всегда была со мной. Я же разошлась с ее отцом, когда ей было лет восемь.
- Вы из-за дочки замуж больше не вышли?
- Нет. Не было любви. Так, встречалась с кем-то… И это не из-за Ани, она никогда не была против. Просто я очень любила ее отца, Диму. Да и нет во мне этого женского кокетства, что не могу без мужчины. Очень даже могу…
- Скажите, вы верите в судьбу?
- Верю. Например, на первом нашем свидании Дима дал мне свой адрес ленинградский, эта записка у меня сохранилась до сих пор. И через несколько лет именно из этого дома, из этой квартиры я поехала в роддом рожать Аню… Так что это и Анина судьба.
Так же как я должна была родиться именно в Донецке и именно от своего отца, которого никогда не видела, потому что он умер, когда мне было три месяца. Он же, когда начал встречаться с моей мамой, уже знал, что очень болен и ему осталось недолго. Более того, он был женат, но сказал маме: если она родит мальчика, то он на ней женится. Но появилась я…
- А вы хотели второго ребенка?
- Очень, но муж был против. Это и стало началом разрыва отношений. Дима всегда был равнодушен к детям. По-моему, он больше любит собак.
- Он же был кинопродюсером на «Ленфильме». Мог составить вам протекцию?
- Наоборот, до того как вышла за него замуж, меня очень много снимали на «Ленфильме», и я любила эту студию. А как только стала женой Димы, вообще перестали снимать. Он даже говорил: бросай театр и кино, будем жить так. Был счастлив, когда я сидела дома.
«НЕМНОГО СМЕРТИ БОЮСЬ»
- Вы уже много лет работаете в «Ленкоме». В театре питали нежные чувства к кому-нибудь из актеров?
- Нет. Как сказала замечательная актриса Лариса Малеванная: «Артисты — это даже не мои братья, это мои сестры». Я была влюблена в Сашу Абдулова, мы ведь жили в одном общежитии. Хорошо жили, весело, дружно, но это совсем другое, это не любовь. Я раньше вообще очень любила компании, сейчас уже не то. Люблю компании друзей дочери.
- Есть роли, которые хочется еще сыграть?..
- Мне главное — сыграть достойно то, что дают. Нет у меня на этот счет никаких мечт. А что касается желаний, то главное — быть здоровой. Еще очень хочется внука или внучку.
- …А моменты, которые хотелось бы вернуть?
- Молодость вернуть хочется. Но это, увы, нереально.
- Но вы же такой жизнерадостный, энергичный человек. Или это только маска?
- Нет, не маска. Но уж если я начинаю унывать, то только Аня помогает мне справиться с обидами, с несправедливостью…
Знаете, я немного смерти боюсь. У нас в спектакле «Дорогая Памела», где мы играли с Сашечкой Абдуловым, есть такие слова Шопенгауэра: «Для себя смерти нет, смерть существует для родных и близких. Как пришел в этот мир бессмертным, так и уйдешь».
Мудрые слова. Я все понимаю, но когда начали умирать в нашем театре молодые мужчины — Олег Янковский, Саша Абдулов, Паша Смеян, — невольно подумаешь, как же это все несправедливо. Причем что у Саши Абдулова, что у Паши Смеяна только-только родились дети — и…
Сашину дочку недавно приводили в театр. Как Женечка на него похожа! Мне кажется, он видит ее, он с ней рядом… Вот я никогда не видела своего отца. Но когда мне плохо, прошу у него: папочка, миленький, помоги разобраться в себе, в какой-то ситуации. И, клянусь, помогает. Ситуация воспринимается под другим углом, ты обретаешь силы и вновь готова радоваться жизни.
«ДЕНЬГИ ИДУТ СКВОЗЬПАЛЬЦЫ»
- А что вы цените в мужчинах?
- Мужчину. (Смеется.) Чтобы был не бедный, чтобы работу любил, чтобы юмор понимал.
- Федор Добронравов, ваш партнер по «Сватам», он такой?
- Да, он замечательный, я в него просто влюбилась. Он очень цельный человек, обожает свою жену. Но мы же все время играем там любовь. А как у Станиславского: даже если ты ненавидишь человека, но сто раз погладишь — на сто первый у тебя все равно к нему чувства появятся.
А я вообще во всех своих партнеров влюбляюсь — как без этого играть? Вот сейчас играем в спектакле с Витей Раковым — я очень люблю его, мы дружим. У меня много друзей-партнеров. Например, Даня Спиваковский — играем с ним антрепризу и тоже дружим.
- Театр, съемки, домашние дела… А хобби есть?
- Одно время самых разных лягушек собирала. Причем надо их так поставить, чтобы не смотрели ни в окно, ни на дверь, — тогда деньги будут. Да, деньги мне нужны, как и каждому. Порой они идут сквозь пальцы — честно скажу, люблю тратить. Но если надо кому-то помочь, то отказать невозможно.
Сейчас понадобились деньги моей подруге на лечение ее дочки. Разве можно в такой ситуации отказать? Никогда. И я рада, что могу помочь ребенку…
У меня был один поклонник, который сделал неудачно операцию на позвоночнике. А его дальняя родственница работает в нашем театре, она сказала мне об этом, дала его телефон. Я поехала к нему, увидела в инвалидном кресле. Стала говорить, что нужно пытаться вставать, тренировать ноги и все будет хорошо. И потом мне позвонила медсестра, сказала, что он ходит, даже плавает. Мне было так приятно, что я ему хоть словом помогла.
- Скажите, вы счастливый человек?
- Да! Дочку люблю, друзей своих люблю. Что касается мужчин, то они были в моей жизни, но настоящее чувство только одно — к мужу. Я не верю в искренность отношений стареющей женщины и молодого парня. Такая женщина должна чувствовать себя неловко. Вот прожить всю жизнь с мужем я бы хотела… И я не только его виню, но и себя — нужно было держать дистанцию, не растворяться в нем. Вот у моей сестры сейчас будет 30-летие свадьбы, с удовольствием пойду.
- Чего бы вы себе пожелали?
- Работы, хороших ролей, здоровья, счастья для Ани. И деньги не помешают. У нас с дочкой был тяжелый период в плане денег, не хочу, чтобы он когда-нибудь повторился. Но, правда, во многих театрах не платили зарплату, а у нас всегда платили, нас, актеров, никогда не бросали. Нам даже пайки давали, когда в магазинах не было продуктов. Так что, дай бог, моему любимому театру всего хорошего. Тогда и у меня все будет хорошо…
Ирина Тульчинская.
FOTODOM.RU,
PERSONASTARS