Любовь, похожая на смерть

Пoчeму сaмoубийствo пскoвскиx пoдрoсткoв — трeвoжный сигнaл для всex нaс.

14 нoября пoд Пскoвoм, в дeрeвнe Струги Красные, случилось ЧП, которое потрясло Россию. 15-летние подростки из Пскова Денис Муравьев и Катя Власова из дачного дома открыли огонь по полицейским. В итоге дом был взят штурмом, а дети погибли. По официальной версии, покончили с собой. Погибли, а эхо не смолкает до сих пор — уж слишком много осталось вопросов…

МИНУТА СМЕРТЕЛЬНОЙ СЛАВЫ

Причиной общественного резонанса, кстати, явились не только шокирующие обстоятельства преступления: дети, влюбленные, убийцы, самоубийцы… А еще и его абсолютная прозрачность: все происходило в онлайне. Перед тем как начать стрелять, Катя и Денис через смартфон вышли в социальную сеть и начали трансляцию всего того, что они делают. То есть устроили такое доморощенное реалити-шоу.

Мат, виски, сигаретный дым. Девочка кокетничает, мальчик играет мачо. Все так просто, что в голове не укладывается: стреляют они реальными пулями по соседним домам и полицейской машине, где могут находиться живые люди, а после собираются убить себя. Впрочем, они и сами, кажется, этого не осознают.

После этого «реалити» превратилось в реальность — спецназ начал штурм дома, где, по официальной версии, подростков нашли мертвыми: мальчик убил девочку и после — себя.

«НЕ БЫТЬ» И МИЛЛИОН ВОПРОСОВ

История короткая и шокирующая — переговоры спецназа с подростками продолжались несколько часов. И все вроде бы на виду. Но вот хвост тревожных вопросов продолжает тянуться.

Дети встречались, несмотря на запрет родителей. Но почему их надо было разлучать? Катя в видеотрансляции постоянно говорит о конфликтах с мамой, но в школе об этом ничего не знают. Денис стреляет Катиной маме в ногу, но Кате явно не жалко маму. До начала ЧП дети жили на даче три дня, но почему родители не пытались найти их там, на своей собственной даче, раньше?

Однако если все эти вопросы ко взрослым, растившим этих детей, то не меньше вопросов и ко взрослым вообще. Переговоры с отстреливающимися детьми длились несколько часов, вел их спецназ в стиле «даем вам 40 минут на размышления», но почему-то на этих переговорах в принципе отсутствовал психолог-переговорщик. Неужели во всем российском интернете не оказалось ни одного человека, нашедшего для них слова сочувствия? Ну просто чтобы себя не убивали в 15-то лет, чтобы жили…

И вот это, пожалуй, самое страшное. Потому что не оказалось.

ЖЕРТВЫ ИЛИ ЗВЕРИ?

Зато теперь создается впечатление, что психологи в России — каждый второй. Потому что мало кого данная история оставила равнодушным. Правда, опять вот не жалеют. Больше романтизируют, называя «современными Ромео и Джульеттой», или исходят праведным гневом: «Зверята! А если бы под их пули попал ваш ребенок?!» Так где же правда?

- Правда в том, что это подростки. А они всегда были и будут группой риска, — считает кандидат психологических наук, руководитель отдела медицинской психологии Научного центра психического здоровья РАМН Сергей Ениколопов. — Возрастные проблемы, сильные эндокринные и психологические изменения. Голос ломается, усы пробиваются — взрослый я или еще ребенок? Не говоря уже про значение отношения взрослых, которые, как правило, предъявляют к подросткам взрослые требования, но при этом контролируют как ребенка.

В результате все эти метания и постоянные поиски себя и делают подростков уязвимыми для любой формы девиации — выпивки, наркотиков, преступлений. Взрослые их не понимают, и они отдаляются настолько, что могут уйти из жизни. Добавьте к этому, что сегодня многое происходит напоказ, ведь новая реальность — это то, что общество стало обществом-селфи, постоянно готовым демонстрировать и смотреть.

А что это за общество, которое так любит показывать и смотреть, — вопрос отдельный.

- Для меня эта ситуация — трагедия разобщенности, — продолжает эту мысль психиатр-криминалист, доктор медицинских наук, руководитель Центра правовой и психологической помощи в экстремальных ситуациях Михаил Виноградов. — Дети любят друг друга, но их разлучали — не любите. Переговорщики могли уговорить их сдаться во время осады, но не пришли, не поговорили. А родители? Были ли у них с этими детьми доверительные отношения? Конечно, нет. Если бы были, этого бы не случилось. И вот это, на мой взгляд, и есть корень проблемы. Ведь таких семей, где дети накормлены, одеты, оснащены дорогими телефонами, а любви, сочувствия, контакта нет, сегодня очень много. И они называются благополучными. А за внешним благополучием вот эта разобщенность. И в семьях, и в обществе в целом, и в каждом лично…

ЛЮБОВЬ ВО ВРЕМЯ «ВОЙНЫ»

И что же выходит в итоге? А выходит, не просто так ситуация с псковскими подростками взорвала общество. Ведь если откинуть праздные рассуждения, перед нами окажется довольно простая формула, в чистом остатке которой противоречивая личность подростка, желающая докричаться до людей, помноженная на моду на зрелища и демонстрацию себя.

И все это внутри невротизированной, разобщенной, недружественной среды. Мина замедленного действия. И если это исходные данные российской реальности, ЧП под Псковом — только первый взрыв. А вся Россия с ее семьями — минное поле?

- Действительно, сегодня в самых благополучных, скажу больше, даже в самых миролюбивых и спокойных семьях уровень тревожности детей очень высок, — считает доктор филологии, создатель первого на русском языке сайта mobbingu.net, полностью посвященного проблемам гонения и травли на рабочем месте, в подростковой среде, в киберпространстве, Дарья Невская. — Причина этого — возникшая в современном обществе в связи с повышением конкурентной борьбы тенденция проявлять к детям очень высокие требования. Проявляется это во всем: модные кружки, занятия языками, перспективный спорт, музыка — ребенку постоянно твердят, что он должен быть не хуже других, должен соответствовать, вгоняют в определенные рамки, контролируют.

Поступают родители так по разным причинам: кто-то хочет таким образом оградить от плохой компании, кто-то хочет ребенку лучших жизненных перспектив, ну а кто-то компенсирует собственные комплексы, «предъявляя» обществу успешных детей.

В свою очередь, в современном обществе, особенно в больших городах, школа ждет, что и сам ребенок будет чем-то «предъявляться», за что его можно будет поощрять и им гордиться.

Причины разные, но исход один: в бесконечных попытках соответствовать или, наоборот, сопротивляясь им, дети эмоционально надрываются. Ну а усугубляется ситуация тем, что все это происходит наряду с потерей душевности в отношениях между родителями и детьми.

Ведь зачастую, чтобы обеспечить ребенку возможность соответствовать, родители много работают и с детьми общаться у них просто не остается сил и времени. И если «планка завышена» и ребенок не в состоянии постоянно «соответствовать», то в семье и школе он часто будет наталкиваться на недовольство и насмешку. Накопленная, невысказанная неудовлетворенность собой, тревожность и страх попасть под эмоциональный «обстрел» трансформируются в агрессию.

Но, отдалившись от родителей, не желая нарваться на их недовольство, окрик, смех, подросток вряд ли к ним пойдет со своими проблемами, страхами и сомнениями. Скорее всего, он пойдет играть в компьютере, чтобы выплеснуть адреналин, или зависнет в социальной сети, где он сможет быть таким, каким захочет. Или, обнаружив родственную душу в своем друге или понравившейся девушке, объединится против этих требовательных взрослых…

Выходит, не так далеки от истины были Денис и Катя, утверждавшие перед смертью, что все это, «потому что их не жалели». Извлечем ли мы урок из этой трагедии или будем по-прежнему до пены у рта доказывать свою правоту, не слыша за этим собственных детей? Еще один вопрос. И он тоже без ответа.

Марина Алексеева.

Фото из социальных сетей.