Эмин Бабаев: «Не желал жить по чужим правилам, потому и ушел»
В Сoвeтскoм Сoюзe имя Эминa Бaбaeвa грeмeлo.
Пeрвый испoлнитeль супeрxитa 80-x «Гoрoдскиe цвeты», другиx пoпулярныx пeсeн. Он много и успешно выступал. Причем не только на телевидении и в концертных залах, но и, например, перед рабочими на строительстве БАМа, перед военными в Афганистане…
- Как-то выступал в сборном концерте. Ведущий спрашивает за кулисами: «Как вас объявить?» Я не сразу понял, что имеется в виду. Тогда он объяснил: «Кто-то из артистов называет себя «золотым голосом России», кто-то — «платиновым», «бриллиантовым». А вас как объявить?» «Да уж объявите, — отвечаю, — чугунным». С такой вот истории начал разговор наш собеседник.
СКАЗКИ ПРО КГБ
- На телевидении сейчас особенно часто стали крутить сериалы об артистах советской эпохи: Ободзинский, Зыкина, Гурченко… И что выясняется? Этому артисту испортил карьеру КГБ, того — политцензура запрещала…
- Помните бородатый анекдот? Пожилой человек приходит к врачу: «Доктор, у меня с женщинами не получается. Вот мой сосед — а ему за 80 — говорит, что у него все отлично по этой части». На что доктор отвечает: «Так и вы говорите, кто же вам мешает?»
Говорить можно что угодно. На самом деле сериалы эти о якобы «вмешательстве КГБ» — полный абсурд. Просто вдруг стало модным ругать советский строй. Но я-то жил и работал в то время, и я помню другое.
Году, кажется, в 80-м я, артист Москонцерта, пришел на телевидение. Меня там знать никто не знал! Но, послушав мою песню, режиссер Олег Штода решил поставить ее в эфир, и уже через несколько дней она прозвучала в программе «Клуб молодоженов».
- Что и говорить, повезло.
- Дело не только в везении — талантливых замечали и помогали им. Помню случай — песня «Городские цветы» в нашем с Ирочкой Мальгиной исполнении как-то за день звучала по телевидению три раза в разных телепередачах — «Утренняя почта», «А ну-ка, девушки!» и какой-то еще.
Вечером позвонил редактор с телевидения: «Лапин (председатель Гостелерадио. — Ред.) сказал про вас с Ирой: «Притормозите-ка этих ребят на несколько дней, а то их слишком много — могут публике надоесть». И нас не показывали неделю или две. Вот и все «зажимание». В остальном — зеленый свет.
Нас, к примеру, одевали лучшие модельеры СССР из Дома моды на Кузнецком Мосту, меня — Александр Игманд (он был личным модельером Брежнева). Мы успешно выступали, в том числе за рубежом, палки в колеса никто не вставлял.
- Даже Алла Пугачева как-то в интервью жаловалась, что ее «не пускали петь» партийные чиновники.
- С Аллой Пугачевой мы вместе учились в музыкальном училище имени Ипполитова-Иванова. Только Алла занималась в группе «дирхор» (дирижер хора), а я — «скрипач-струнник». Но мы общались.
Помню, Алла записала свою первую песню «Робот», она прозвучала на радио. И я Пугачевой буквально в рот заглядывал: «Какая же ты счастливая!» Это была середина 60-х. Тогда еще Алла очень красиво пела итальянские песни, аккомпанируя себе на фортепиано…
Я бы не сказал, что ее карьера с трудом складывалась. Сейчас даже забавно слышать, будто за песню «Эй вы, там, наверху» ее якобы хотели отлучить от эстрады. Неужели вы полагаете, что «наверху» совсем дураки сидели и приняли эту песню на свой счет? Глупости же!
Или того же Ободзинского с эстрады КГБ убрал? (Улыбается скептически.) Сказки рассказывают, а люди верят. Вообще, о советской эстраде могу сказать одно: она была шикарная, разноплановая. И повышала культуру зрителей. То, что мы видим сейчас по телевизору, не эстрада. Это, извините, ниже пояса.
«МАХМУД ЭСАМБАЕВ УБЕДИЛ ВЕРНУТЬСЯ»
- В 90-е вы уходили со сцены. Почему?
- Рухнула страна. Профессия артиста перестала быть востребованной. Вместо эстрады пришел шоу-бизнес, музыкальные продюсеры диктуют, что тебе петь. Я не хотел жить по чужим правилам. Ходить с протянутой рукой — тоже не по мне. Скажем, мне написали песню «Русь моя», я пришел с ней на телевидение. Мне дают от ворот поворот — «это неформат». На радио тот же ответ.
Ушел в бизнес. И работал вполне успешно. Душа, конечно, просила песен. Но я сомневался: нужен ли? Махмуд Эсамбаев, мой большой друг, меня, можно сказать, реанимировал — убедил, что я должен вернуться.
- Сейчас выступаете исключительно с сольными концертами. Отход от тусовки — это осознанный выбор?
- Есть восточная мудрость: умный человек может сесть на обочину дороги и видеть, как остальные идут, как караван, друг за другом. Мне не хочется участвовать в попсе. Как-то спрашиваю знакомого звукорежиссера: «Хоть кто-то из артистов, с кем ты работаешь на концертах, сейчас поет вживую, не под фанеру?» Он смеется: «Один пробовал — не смог».
- Попасть в телевизор без помощи «крутого продюсера» артисту сейчас практически нереально. Это удручает?
- Знаете, адаптировались. Разве для того, чтобы быть со своей публикой, обязательно регулярно «светиться» в телевизоре? Нет. Я гастролирую, выступаю с концертами — полные залы! Публика принимает тепло, аплодирует стоя. Присвоили звание народного артиста России — выше нет звания.
Казалось бы, не к чему стремиться. И у меня нет других радостей, кроме одной — нести радость людям. Поэтому у меня разнообразная программа: ретро, мировая классика, и современное тоже есть. Песни хорошие, я выбираю тщательно. Сам, без продюсеров, решаю, где выступать. После концертов зрители подходят, благодарят: получили такой заряд энергии! Сам я за концерт теряю три килограмма, рубашка — хоть выжимай, мокрая от пота. Не представляю, чтобы выйти на сцену вразвалочку и просто открывать рот: какой же я тогда буду артист?
Выступаю в больницах, в детских домах, перед ветеранами — в память об отце, воевавшем под Сталинградом… Вспоминаю, как в 80-е работал концерты в Афганистане. Как-то после выступления полковник подошел: шатающаяся походка, немигающий взгляд… Я подумал: пьяный. А он вдруг говорит: «Эмин, спасибо вам за этот концерт. Ведь мы на днях 20 грузов 200 (гробов с погибшими сослуживцами) домой отправили. Благодаря вашим песням ребята хотя бы на два часа смогли забыть об этом кошмаре».
И я понял, что глаза у полковника будто стеклянные — не от выпивки, а от слез. Позже многие знакомые спрашивали: «Эмин, зачем ты поехал в Афган, ведь тебя могли убить?» Да я о смерти не думал! Думал лишь, что солдаты меня ждали, не мог их подвести.
«ЕЩЕ ПРИДУТ ИНЫЕ ВРЕМЕНА»
- Ваш прогноз: что будет с российской эстрадой дальше?
- Раньше я страшно переживал. Не за себя — за профессию, за зрителей: какую пошлость им навязывают с телеэкранов! Как-то оказался в одной компании с Иосифом Кобзоном.
Помню, говорю в запале: такого-то, мнящего себя якобы артистом, а на самом деле напыщенную бездарность задушил бы своими руками! На что Иосиф Давыдович (уникальный артист и очень мудрый человек) сказал мне с улыбкой: «Эминчик, надо быть более терпимым к чужим недостаткам».
Придут иные времена. Куприн писал: «Человека можно искалечить, но искусство все перетерпит и все победит». Так что эстрада обязательно возродится. И культура тоже.
- Вы часто выступаете с концертами в бывших советских республиках. По вашим ощущениям, люди там жалеют о распаде СССР?
- Жалеют о дружбе и взаимовыручке, которая тогда была. Вот, например, Валентин Сущевич, бывший начальник штаба ВЛКСМ на БАМе, рассказывал мне показательную историю.
На БАМе ведь работали жители всех республик. Жили в строительных вагончиках даже в 40-градусные морозы. И вот как-то бригада украинцев построила себе добротный крепкий дом. Не успели заселиться — приезжает бригада из Азербайджана. Что вы думаете, украинцы отдают им свой дом! Мол, азербайджанцы же «мерзляки», с юга, к морозам непривычные, пусть живут в более комфортных условиях, а мы себе еще один дом соорудим.
Я часто выступал на БАМе. Приезжал не только по праздникам, но и, например, в горькие для строителей дни, когда затеявший перестройку Горбачев с телеэкрана назвал БАМ «трассой в никуда». Я помчался поддержать ребят, чью работу, а значит, и жизнь вдруг объявили по сути никчемной. Полагаю, вы не станете спрашивать, как я отношусь к Горбачеву. Думаю, это понятно и без слов…
Виктория Катаева.
Фото из личного
архива Э. Бабаева.
